Что вводится взамен Совместному приказу Министра внутренних дел Республики Казахстан от 28 декабря 2009 года № 503 и Министра экономики и бюджетного планирования Республики Казахстан от 16 февраля 2010 года № 61 "Об утверждении формы проверочного листа по вопросам проверок субъектов, осуществляющих деятельность в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров"? Комитетом по противодействию наркопреступности Министерства внутренних дел Республики Казахстан Ваше обращение рассмотрено. Сообщаем, что порядок осуществления проверки субьектов государственного контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров регламентированы статьей 6-1 Закона Республики Казахстан «О наркотических средствах, психотропных веществах, их аналогах и прекурсорах и мерах противодействия их незаконному обороту и злоупотреблению ими» от 10 июля 1998 года № 279. Кроме того, правила использования обьектов и помещений в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров закреплены Приказом Министра внутренних дел Республики Казахстан № 334 от 11 апреля 2015 года. ...

Одна из наших недавних публикаций была посвящена критическому Анализу проблемных вопросов в сфере арбитража, подготовленному Министерством юстиции РК на основе предложений Генеральной прокуратуры РК^[1] . На основе этого дилетантского безграмотного «анализа» Министерством юстиции наспех был разработан проект Закона о внесении изменений и дополнений в арбитражное законодательство. 11 октября 2024 года в Казахстанский Международный Арбитраж и Арбитражную палату Казахстана по электронной почте поступили два письма Института законодательства и правовой информации Республики Казахстан» Министерства юстиции Республики Казахстан (далее - Институт законодательства) с кратким и более развернутым ответом на запрос Министерства юстиции касательно проведения анализа опыта передовых стран в контексте проблемных вопросов в сфере арбитража и Нормативного постановления Конституционного Суда Республики Казахстан от 13 сентября 2024 года № 51-НП, а также разработанная Министерством юстции Сравнительная таблица к проекту Закона Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Казахстан «Об арбитраже» от 9 ноября 2024 года. Рассмотрев в предельно сжатые сроки подготовленные Министерством юстиции предложения по внесению изменений и дополнений в Закон Республики Казахстан от 8 апреля 2016 года «Об арбитраже» (далее - Закон об арбитраже), мы вновь вынуждены выступить с критическим анализом подобного подхода Министерства юстиции к вопросу «совершенствования» арбитражного законодательства, поскольку предложенные им изменения являются ничем иным как изменением ради изменений, что называется «для галочки», «для отработки поручения». 1.1. В соответствии с п. 13 ст. 17-1 Закона Республики Казахстан от 6 апреля 2016 года № 480-V «О правовых актах» (далее - Закон о правовых актах) государственные органы и организации, которым проект закона направлен на согласование, должны подготовить свои замечания и предложения по проекту закона или сообщить об их отсутствии органу-разработчику, разработавшему проект закона, в течение тридцати календарных дней со дня получения , если иное не установлено Президентом Республики Казахстан, Правительством Республики Казахстан. Согласно письму Министерства юстиции от 11 ноября 2024 года Арбитражной палате Казахстана было предложено в срок до 14 ноября 2024 года представить свои замечания и предложения по проекту. Таким образом, на подготовку замечаний было дано всего 2 полных рабочих дня, что свидетельствует о халатном отношении (что называется «для галочки») к вопросу обсуждения проекта, поскольку провести качественный полный анализ в такие сроки весьма затруднительно. 1.2. В качестве общего замечания следует отметить, что представленные предложения по внесению изменений и дополнений в Закон об арбитраже, свидетельствуют о низком уровне профессиональной подготовки авторов, а также основаны на проведенном Институтом законодательства фрагментарном анализе международного опыта на основе неофициального вольного перевода текстов законодательства иностранных государств, не всегда верной интерпретации этого законодательства, а также анализе лишь отдельных его норм, вырванном из контекста и без системного учета иных норм. Более того, предложения в целом противоречат основным международным конвенциям в сфере международного коммерческого арбитража, участницей которых является Республика Казахстан: Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 года (далее - Европейская конвенция), Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года (далее - Нью-Йоркская конвенция), а также Типовому закону ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже, принятому Комиссией ООН по праву международной торговли 21 июня 1985 года, с изменениями, принятыми 7 июля 2006 г. (далее - Типовой закон ЮНСИТРАЛ). Типовой закон ЮНСИТРАЛ носит рекомендательный характер. Однако большинство развитых стран мира при принятии внутренних законов об арбитраже тем не менее руководствуются положениями Типового закона. Генеральная Ассамблея в своей резолюции 40/72 от 11 декабря 1985 года рекомендовала «всем государствам должным образом принять во внимание Типовой закон о международном торговом арбитраже, имея в виду желательность единообразия закона об арбитражных процедурах и конкретные потребности практики международного торгового арбитража». Вместо того, чтобы начать системную работу по приведению Закона об арбитраже в соответствие с Типовым законом ЮНСИТРАЛ с привлечением специалистов - ученых и практиков в сфере арбитражного права, Министерство юстиции упорно игнорирует неоднократно высказанные нами и направленные в адрес Министерства юстиции предложения по совершенствованию арбитражного законодательства Республики Казахстан, и занимается «изобретением велосипеда», выискивая проблемы там где их нет и предлагая внесение необоснованных и опасных изменений в правовое регулирование деятельности арбитражей^[2] . В этой связи обращаем Ваше внимание на то, что в соответствии с п. 10 ст. 17-1 Закона о правовых актах к подготовке проектов законов могут привлекаться специалисты различных областей знаний, научные учреждения и иные организации, научные работники, представители некоммерческих и иных организаций. Орган-разработчик при разработке проектов законов вправе использовать научные концепции развития законодательства Республики Казахстан, результаты проведенных фундаментальных и прикладных научных исследований в области правового обеспечения деятельности государства и другие материалы. ...

В этой записке предлагается мнение по поводу разработанных Министерством юстиции Республики Казахстан дополнений в Гражданский Кодекс (ГК) и Закон об арбитраже, предполагающих закрепление легальной дефиниции «основы правопорядка Республики Казахстан». Упомянутые дополнения в ГК и Закон об арбитраже подготовлены Министерством юстиции в связи с рекомендацией Конституционного Суда Республики Казахстан « рассмотреть вопрос о дальнейшем совершенствовании законодательства Республики Казахстан об арбитраже с учетом правовых позиций Конституционного Суда Республики Казахстан, изложенных в настоящем нормативном постановлении ».^[i] По результатам анализа рассматриваемого Нормативного постановления Конституционного Суда его правовой позицией в данном вопросе усматривается то, что закрепленная в Законе об арбитраже легальная дефиниция понятия «публичный порядок Республики Казахстан» « должна основываться на понятных критериях, позволяющих со всей определенностью отличать правомерное поведение от противоправного, исключая возможность произвольной интерпретации положений закона », в связи с чем предложено « скорректировать отмеченную терминологию с целью обеспечения ее формальной определенности и ясности », и почему-то указано, что для этого следует принимать во внимание принципы арбитражного разбирательства (« автономия воли сторон, независимость, справедливость и другие» ) [которые к применению судами положений о публичном порядке не имеют отношения]. Эта правовая позиция, как можно понять из упомянутого Нормативного постановления, основывался на том, что « под публичным порядком Республики Казахстан, нарушение которого влечет отмену судом арбитражного решения, понимаются основы правопорядка, закрепленные в законодательных актах Республики Казахстан (подпункт 1) статьи 2 Закона об арбитраже). Следовательно, используемая терминология отождествляет публичный порядок и основы правопорядка, при котором нарушение первого может проявляться в посягательстве на любые элементы основ правопорядка, признанных таковыми в законодательных актах Республики Казахстан ». [Доктринальный разбор этого интересного утверждения здесь не предлагается, как и не предпринимается попытка понять его глубинный смысл, поскольку это не относится к цели данной записки]. О функции легального определения и правомерном поведении. В упомянутом Нормативном постановлении Конституционного Суда указывается, что легальная дефиниция упомянутого термина « должна основываться на понятных критериях, позволяющих со всей определенностью отличать правомерное поведение от противоправного ». В этом утверждении видится смешение функций легальной дефиниции и правовой нормы, поскольку общепринятым подходом является то, что определения правовых понятий, включенные в состав законодательного акта, используются лишь в целях единообразного применения содержащихся, как правило, в этом же законодательном акте, норм права.^[ii] А уже собственно нормы права (не легальные дефиниции) своим содержанием регулируют поведение участников гражданского оборота или более широкой сферы общественных отношений. Думается, что даже не обладающий юридическим образованием гражданин понимает, что поведение, противоречащее содержанию правовой нормы или нарушающее ее, является неправомерным, а все иные действия или бездействие субъекта должны признаваться правомерными. Если согласно подпункту 1) статьи 2 Закона об арбитраже термин «публичный порядок Республики Казахстан» определяется как «основы правопорядка, закрепленные в законодательных актах Республики Казахстан», то совершенно понятным является то, что любое нарушение соответствующих норм таких законодательных актов, в которых эти основы правопорядка закреплены, будет неправомерным поведением, а соблюдение соответствующих норм этих законодательных актов представляет собой правомерное поведение. В связи с этим вызывает удивление утверждение о том, что легальная дефиниция «публичный порядок Республики Казахстан» « не позволяет с необходимой определенностью различать правомерное поведение от неправомерного » (как и использование этого утверждения в данной ситуации в качестве основания для рекомендации совершенствовать законодательство об арбитраже). В любом случае, эта позиция Конституционного Суда не позволяет понять, как еще можно определить (и насколько это целесообразно сделать вообще) этот термин в содержании законодательных актов, чтобы кому-то было легче понимать, является ли в данном случае его/ее поведение правомерным или нет. ...

Арбитраж как альтернативный способ разрешения коммерческих споров в Казахстане применяется чуть больше 30 лет. И за это сравнительно небольшое время ему удалось пройти несколько этапов в своем развитии, причем, совершенно диаметральных. 28 декабря 2004 г. были приняты первые нормативные правовые акты, посвященные правовому регулированию арбитражного разбирательства в Казахстане - Закон «О третейских судах» (далее - Закон о третейских судах), Закон «О международном коммерческом арбитраже» (далее - Закон о международном коммерческом арбитраже), а также Закон о внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РК (далее - ГПК). Эти законы сыграли большую роль в возрождении арбитражных судов в Казахстане. В частности, на основе нового законодательства был создан Казахстанский Международный Арбитраж. Как показывает опыт стран СНГ, в отличие от международной практики, законодатель в этих странах пошел по пути принятия двух различных законов для третейского и арбитражного разбирательства. Не избежал этой участи и Казахстан. Основная причина, по которой было принято решение о подготовке двух законов, заключалась в том, чтобы сохранить отдельные ограничения в компетенции внутренних третейских судов, а также допустить возможность обжалования их решений по существу на основании противоречия принципу законности. Закон о третейских судах включал в себя 48 статей, Закон о международном коммерческом арбитраже - 33 статьи. При этом именно Закон о международном коммерческом арбитраже в целом соответствовал основным положениям Типового закона ЮНСИТРАЛ «О международном торговом арбитраже», принятым Комиссией ООН по праву международной торговли 21 июня 1985 года, с изменениями, принятыми 7 июля 2006 г. (далее - Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже), чего нельзя было сказать о Законе о третейских судах. Чем отличались два Закона? В каких случаях применялся тот или другой Закон? Понятия «третейский суд» и «международный коммерческий арбитраж» - это одно и то же. Разграничение компетенции между третейским судом и международным коммерческим арбитражем проводилось не между конкретными арбитражными органами (один суд - только третейский, другой - только международный арбитраж). Разграничение компетенции проводилось по признаку резидентства: споры между резидентами рассматривались третейским судом, споры между сторонами, хотя бы одной из которых являлся нерезидент, рассматривались международным коммерческим арбитражем. Любой арбитражный (третейский) суд (как бы он ни назывался) рассматривал любые споры, то есть выступал или как третейский суд, или как международный коммерческий арбитраж. Если стороны - резиденты РК, он применял Закон о третейском суде. Если хотя бы одна из сторон нерезидент, применялся Закон о международном арбитраже. Так, например, КМА мог выступать и как третейский суд по Закону о третейских судах, и как международный коммерческий арбитраж по Закону о международном арбитраже. В Законе о третейских судах были предусмотрены ограничения только для третейского суда (им неподведомственны были споры, по которым затрагиваются интересы государства, споры с участием субъектов естественных монополий, субъектов, занимающих доминирующее положение на рынке товаров и услуг, решение третейского суда можно было отменить на основании противоречия принципу законности). За одиннадцать лет, прошедших с момента введения в действие этих Законов, изменения и дополнения вносились в них несколько раз. Так, в Закон о третейских судах шесть раз - Законом РК от 04.05.2009 г. № 156-IV ЗРК, Законом от 05.02.2010 г. № 249-IV ЗРК, Законом от 17.02.2012 г. № 564-IV ЗРК, Законом от 10.07.2012 № 32-V ЗРК, Законом от 03.07.2013 г. № 125-V ЗРК, Законом РК от 04.07.2014 г. № 233-V ЗРК. ...

Понятие «публичный порядок» является одним из наиболее широких и наиболее неопределенных оценочных понятий в международном частном праве (далее - МЧП). Применение или неприменение оговорки о публичном порядке отдается целиком на усмотрение суда. В качестве одного из первых примеров применения оговорки о публичном порядке исследователи приводят решение римского судьи во II в., когда он вынужден был отказать в признании египетского закона (папируса II в.,), поскольку последний противоречил представлениям римлян о размере и юридическом статусе приданого^[1] . Однако впервые четкое закрепление оговорка о публичном порядке получила в учениях постглоссаторов. В частности, известный третий принцип голландского постглоссатора Ульрика Губера гласит: «Суверены будут действовать в силу вежливости таким образом, что права, приобретенные в пределах юрисдикции одного государства, сохраняют свою силу везде при условии, что они не причиняют ущерба власти и правам этого государства». В заключительной части этого принципа явственно прослеживается идея неприменения иностранного права в случае его противоречия публичному порядку этой страны^[2] . Оговорка о публичном порядке в тех или иных вариациях содержится в законодательстве практически всех стран, имеющих кодификации по МЧП. Понятие публичного порядка (ordre public, public policy) является довольно неопределенным, применение его отдается целиком на судейское усмотрение. Оговорку о публичном порядке называют «предохранительным клапаном», каучуковым параграфом» и т.п. Юристами разных стран делались попытки выработать перечень всех принципов и норм, которые раскрывали бы понятие «публичный порядок». Однако эти попытки не увенчались успехом, и это вполне объяснимо, ибо этому институту изначально присущи изменчивость и гибкость. Однако можно выделить некоторые общие границы применения этого понятия. Это можно сделать через выполняемую публичным порядком функцию, которая состоит в обеспечении защиты политического устройства, его социально-экономических, этико-моральных и религиозных устоев. Можно выделить некоторые характерные черты оговорки о публичном порядке: 1) наличие неких установленных норм, правил, требований, которые являются основополагающими для существования и поддержания всей социальной структуры данного общества; 2) мораль и представления о нравственности, господствующие в данном обществе; 3) относительно территориальный характер, что означает, что в каждом государстве складывается свой публичный порядок; 4) стремление любой системы, к которым относится также государство, к самосохранению. В каждом государстве самосохранение осуществляется путем особых механизмов, (системы норм), подчиняющих частный интерес публичному^[3] . ...

1. Нормативная основа любых общественных отношений - это всегда какие-то нормы поведения или ведения деятельности, которые необходимо или целесообразно соблюдать, чтобы соответствующее поведение и деятельность признавались нормальными в каком-то сообществе или на какой-то очерченной территории. Нормативная основа формируется субъектами, заинтересованными в упорядочении сферы социально-экономических отношений, когда такие субъекты властны в силу статуса или иным образом уполномочены на регулирование этих общественных отношений. Властные полномочия в сфере регулирования общественных отношений органически принадлежат государству или органам местного самоуправления. В частности, когда субъектом регулирования является государство, оно осуществляет соответствующее регулирование, прежде всего, посредством законодательства, реализуя именно властные законодательные полномочия. Таким образом формируется нормативная правовая основа общественных отношений. И, как правило, соблюдение законодательных норм как-то обеспечивается принудительными механизмами. В сфере публично-правовых отношений соблюдение правовых предписаний всегда обеспечивается санкциями за нарушение законодательных запретов: публично-правовое регулирование всегда императивно и безапелляционно требует или запрещает конкретное поведение, конкретные действия или деятельность под страхом наказания. В свою очередь, гражданско-правовое регулирование, позволяя гражданам и организациям во многих случаях выбирать и даже устанавливать для себя нормы поведения, способы и образ своих действий, не всегда обеспечивает правовыми последствиями нарушение даже императивных предписаний. Во многом это обстоятельство обусловлено закрепленной в п. 4 ст. 8 Гражданского кодекса Республики Казахстан (Общая часть) (далее - «ГК») презумпциями добросовестности, разумности и справедливости действий участников гражданских правоотношений. При этом, определяя основные начала гражданского законодательства, ГК позволяет субъектам оборота самостоятельно регулировать свои взаимоотношения, поскольку они уполномочены создавать для себя самих правила и принимать обязательства, которые они будут и/или должны соблюдать. Предусмотренные в ГК свобода договора и субъектная автономия участников гражданских отношений позволяет контрактное регулирование и саморегулирование их собственного поведения. При этом право на саморегулирование может также возникать в силу делегирования государством правомочий на регулирование определенных общественных отношений. Все три способа регулирования общественных отношений (правовое и договорное регулирование, а также саморегулирование) формируют нормативные рамки для области корпоративных отношений. При этом эти способы не являются взаимозаменяемыми. Правовое регулирование обеспечивает определенность и порядок, а договорная свобода поддерживает инициативу и наиболее приемлемую для отдельного субъекта реализацию его частного интереса, в том числе в его взаимоотношениях с другими участниками корпоративных отношений. Кроме того свобода договора может также проявляться в тех случаях, когда она прямо допускается законом, и на условиях, установленных законом: в этом должно состоять отличие договорной свободы в сфере корпоративных отношений от свободы договора в других областях гражданско-правовых отношений, ибо реализация прав в корпоративном управлении касается не только правообладателей и их контрагентов, но и широкого круга третьих лиц - стейкхолдеров / заинтересованных сторон. Что касается саморегулирования, то оно способствует созданию доверия на рынке и развитию, совершенствованию практик корпоративного управления. Чем больше доля и значимость саморегулирования в вопросах корпоративного управления, тем выше качество корпоративного управления в данной юрисдикции, тем более привлекательна она для инвесторов, тем она более эффективна в вопросах устойчивого развития. 2. Опуская уже малопродуктивный анализ правовой природы корпоративных отношений, далее содержащийся в данной статье анализ основан на том, что они являются исключительно частноправовыми отношениями, в рамках которых субъекты гражданского оборота объединяют усилия или имущественные вклады для ведения совместной хозяйственной деятельности, инвестируют собственное имущество в капитал хозяйственных обществ (компаний) в обмен на ожидание возврата этих инвестиций с приростом ( capital gain ) при продаже прав участия в капитале компании или в форме дивидендов, выплачиваемых компанией за счет полученного ею чистого дохода. ...

Настоящее заключение подготовлено во исполнение Определения о привлечении в качестве экспертов от 14 мая 2024 г. за № 12-О, вынесенного Судьей Конституционного Суда Республики Казахстан г-ном Сарсембаевым Е.Ж. по материалам принятого к конституционному производству обращения г-жи Кияшевой Д.Г. о рассмотрении на соответствие Конституции Республики Казахстан пункта 3 статьи 52 Закона Республики Казахстан от 8 апреля 2016 года «Об арбитраже» (далее - Определение Конституционного Суда от 14 мая 2024 года). Эксперты принимали участие в разработке и экспертизе арбитражного законодательства, в частности следующих нормативных правовых актов и обобщений судебной практики: 1. Закон Республики Казахстан от 28 декабря 2004 г. «О международном арбитраже» (утратил силу); 2. Закон Республики Казахстан от 28 декабря 2004 г. «О третейских судах» (утратил силу); 3. Закон Республики Казахстан от 8 апреля 2016 г. «Об арбитраже»; 4. Закон Республики Казахстан от 27 февраля 2017 г. № 49-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского, банковского законодательства и улучшения условий для предпринимательской деятельности»; 5. Закон Республики Казахстан от 21 января 2019 г. № 217-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам усиления защиты права собственности, арбитража, оптимизации судебной нагрузки и дальнейшей гуманизации уголовного законодательства»; 6. Обобщение судебной практики о признании, исполнении и отмене арбитражных решений за 2016, 2017 и 1 квартал 2018 года, принятое Верховным Судом Республики Казахстан в 2019 году; 7. Обобщение судебной практики о признании, исполнении и отмене арбитражных решений за 2019-2022 годы, принятое Верховным Судом Республики Казахстан 10 февраля 2023 года; 8. Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 2 ноября 2023 года № 2 «О некоторых вопросах применения судами арбитражного законодательства». ...

Казахстанская адвокатура, как и другие подобные институты в мире, является составной частью правовой системы государства. При этом адвокатура является равным с прокуратурой столпом, на котором основывается осуществление судом правосудия. Конституционный Совет неоднократно отмечал, что конституционно-правовая задача по оказанию квалифицированной юридической помощи является обязанностью, главным образом, адвокатов, эффективность выполнения которой напрямую зависит от обеспечения государством условий для развития сильной и независимой адвокатуры. В настоящее время у адвокатуры имеется исторический шанс для положительных преобразований, поскольку имеются программные установки Главы государства по строительству сильной и независимой адвокатуры. Президент Республики Казахстан Касым-Жомарт Токаев, выступая на V заседании Национального совета общественного доверия 25 февраля 2021 года, заявил, что «Строительство правового государства невозможно без сильной и независимой адвокатуры. Эффективность госаппарата в значительной степени связана с созданием возможности для профессиональной защиты прав и интересов граждан и предприятий. От этого также зависит уровень предпринимательской и инвестиционной активности в стране. Поэтому роль адвокатов здесь сложно переоценить». В Послании народу Казахстана «Единство народа и системные реформы – прочная основа процветания страны» от 1 сентября 2021 года Президент страны подчеркнул следующее: «Защищая права граждан, нельзя забывать и о правах правозащитников, в том числе адвокатов. Следует обеспечить безопасность их деятельности, пресекать незаконные действия, препятствующие их работе». Действительно, очень сложно переоценить роль защитников в обеспечении прав и свобод граждан. Вместе с тем, если у самих адвокатов не будет уверенности в том, что их права и гарантии защищены в должной мере, уровень качества оказываемой юридической помощи, к сожалению, будет недостаточным. Необходимость перемен в отношении прав адвокатов и гарантий адвокатской деятельности, по нашему мнению, это бесспорный факт. Поэтому адвокатура полагает важным регламентировать статус и гарантии адвокатской деятельности в отдельной статье Конституции по аналогии с прокуратурой и судом. В Основном законе адвокат упоминается лишь единожды в контексте права каждого на личную свободу (статья 16), что, на наш взгляд, не согласуется с ее более широким кругом конституционно-правовых задач и ролью в отправлении правосудия. Конечно, конституционный статус не означает автоматического решения всех профессиональных проблем адвокатов, поэтому видится острая необходимость в дополнительном укреплении процессуального и институционального статуса адвокатов путем принятия ряда законодательных мер. Для этих целей в развитие вышеуказанных программных установок Главы государства с учетом передового мирового опыта адвокатурой разработана и принята Концепция развития казахстанской адвокатуры на 2022-2025 годы «Новый Казахстан – новая адвокатура». Данный документ предусматривает принятие решений как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. В числе проблем, требующих решения, в Концепции обращено внимание на необходимость обеспечения реальной состязательности и равноправия адвоката и прокурора в судебном процессе путем расширения процессуальных полномочий адвокатов, включая предоставление реальных прав по сбору доказательств, доступу к информации, относящейся к различным видам охраняемых законом тайн. ...

- Надежда на разрешение проблемы появилась после того, как Глава государства в своем выступлении на V заседании Национального совета общественного доверия в 2021 году отметил, что строительство правового государства невозможно без сильной и независимой адвокатуры, - начинает наш разговор Айдын Бикебаев. – И Республиканская коллегия адвокатов поставила себе цель помочь реализовать программную установку Президента страны. Для достижения результата на первом этапе необходимо было переформатировать деятельность наших органов, чтобы все работали как одна хорошо мотивированная команда, а также принять стратегический документ, который стал бы планом действий. Мы эту работу сделали. Активизирована работа всех органов коллегии, в том числе, перезапущена деятельность научно-консультативного совета и комиссии по защите профессиональных прав адвокатов. Утверждены новые положения об этих органах, обновлены их составы, выделено финансирование. Для усиления демократических начал республиканская конференция коллегий адвокатов (съезд адвокатов) будет теперь созываться ежегодно. По наиболее важным вопросам профессии мы установили возможность проведения референдумов, в которых смогут участвовать все адвокаты страны. Помимо активизации наших органов мы постарались ввести инициативных адвокатов во все возможные общественные советы, комиссии и иные подобные органы, чтобы в том числе и через них решать проблемы профессии. На сегодня наши представители имеются в общественных советах министерств внутренних дел, юстиции, национальной экономики. Кроме того, адвокаты работают в Высшем судебном совете, Квалификационной комиссии и Судебном жюри этого органа, в экспертном совете Комиссии по правам человека при Президенте РК, Межведомственной рабочей группе Генеральной прокуратуры. Президиум принял специальные правила деятельности наших представителей в таких органах. Надеюсь, это поможет продвижению общих интересов. - Начнем с того, что если раньше мы работали только по тем предложениям, которые направлялись в адрес коллегии, то теперь выступаем инициаторами, представляем свое видение, готовим свои версии проектов НПА, встречаемся с представителями государственных органов, участвуем в работе всевозможных рабочих групп. Могу смело сказать, что Республиканская коллегия адвокатов стала проактивной и ориентированной на результат организацией. Мы создали несколько рабочих групп с госорганами, в том числе с Министерством юстиции и Верховным судом. С министром юстиции подписали совместную дорожную карту по решению порядка десяти проблем адвокатов. Сейчас работаем над ее реализацией. С Верховным судом работаем над документами по решению взаимных проблем наших профессий. Мы предложили принять изменения и дополнения в ряд нормативных постановлений, которые могли бы снять многие проблемы в адвокатской практике. Надеемся, предложения будут приняты. Также мы пытаемся наладить сотрудничество с Министерством внутренних дел и Генеральной прокуратурой. Разработали проекты меморандумов с МВД и его ведомством - Комитетом уголовно-исполнительной системы. Создали рабочую группу с Комитетом по правовой статистике и специальным учетам ГП РК. - Да, это так, у нас много других идей, которые будем последовательно реализовывать. Недавно, после трехмесячного обсуждения, мы приняли Концепцию развития казахстанской адвокатуры на 2022-2025 годы «Новый Казахстан – новая адвокатура». Одним из основных, на наш взгляд, вопросов, затронутых в этой концепции, является независимость адвокатуры. Считаем, что адвокатура сама, без вмешательства государства, должна контролировать вход в профессию и решать вопросы о выходе из нее нерадивых коллег. Мы предлагаем исключить зависимость адвокатов, работающих по программе гарантированной государством юридической помощи, от органа, ведущего уголовный процесс, при определении объема выполненной адвокатом работы. Не должен оппонент защиты определять количество затраченного адвокатом времени и размер оплаты его труда. ...