Ключевые проблемы судебной системы Казахстана остаются неизменными на протяжении десятков лет: количество дел постоянно растет, квалифицированных судей не хватает, судьи перегружены и у них остается все меньше времени для рассмотрения дел, а законов становится больше, ясности и предсказуемости решений меньше. В итоге, страдают все, и граждане, и бизнес, и судьи. Можно предположить, что в корне существующей проблемы лежит перегруженность судов. Суды не успевают обрабатывать поток дел. В итоге судьи перегорают, у них не остается времени на аналитику судебной практики (когда суд разъясняет свои подходы по конкретным категориям дел), работать с народом и уделять делам больше внимания. Текучка съедает все время. Стороны, в свою очередь, недовольны тем, что им не уделили достаточное внимание, не разобрались в деле, судья мог быть нервным и черствым. По мнению автора, регулярные изменения в процессуальное законодательство на примере последних изменений в Гражданский процессуальный кодекс РК, вступивших в силу 01.07.2025, а также аналогичные полумеры – не решают существующие проблемы в корне. Изменения фактически носят косметический характер, и их внедрение не улучшит отправление правосудия существенным образом. В связи с чем, автор рассуждает о том, что решение существующих проблем в корне требует политической воли и глубокой переработки, как структуры судов, так и процессуального закона. Нужно пересмотреть концепцию судопроизводства и задать новые правила. Несмотря на то, что многие предложения, озвученные ниже, могут вызвать скепсис большинства практикующих юристов, автор надеется, что возможно что-то будет услышано. По мнению автора, государству необходимо концептуально определиться с тем, какую судебную систему хочет народ Казахстана. Хотим ли мы, чтобы любой маломальский спор решался в суде или, все же, мы хотим, чтобы обращение в суд было крайней мерой? У государства никогда не будет достаточных ресурсов, чтобы качественно обработать весь поток поступающих дел. В связи с чем, разумным, наверное, является подход, при котором обращение в суд должно стать редким исключением. Изменение подхода позволило бы разгрузить систему и улучшить ее качество. При этом, важно в этом вопросе выбрать правильный баланс, чтобы обращение в суд не превратилось в привилегию для богатых. Перегруз судебной системы вызван множеством различных факторов, но ниже перечислены основные: 2.1 Безнаказанность обращения в суд В настоящее время, обращение в суд является чем-то обыденным: в суд можно пойти, когда, например, какой-нибудь государственный орган не хочет принимать решение и брать ответственность в пределах своей компетенции (чтобы переложить ответственность на суд) или когда должник просто не хочет платить долг, и он хочет «потянуть» через суд. В суд также могут подать, чтобы создать неудобства путем наложения ареста на имущество и банковские счета (в Казахстане, вероятность успешного наложения ареста на имущество при относительно необоснованном иске равна около 50%). Подобных примеров множество. Все это связано с тем, что обращение в суд в Казахстане является относительно безнаказанным. Да, суд может взыскать со стороны судебные расходы, но в большинстве случаев в силу пп. 8 ст. 279 ГПК, истец может просто забрать иск и затем подать его повторно, когда он будет готов или когда будет удобно. Подобное положение только стимулирует обращение в суд по любому поводу. 2.2 Противоречивость судебной практики и отсутствие предсказуемости ...

Аннотация: В настоящей статье проводится сравнительный анализ акционерных обществ (АО) и некоммерческих акционерных обществ (НАО) в Республике Казахстан. В рамках исследования анализируются особенности правового регулирования создания, управления и функционирования АО и НАО на основе законодательства Республики Казахстан. Отдельное внимание уделено противоречиям между нормами законодательства и их практическом применением при реорганизации акционерного общества в некоммерческое акционерное общество и перерегистрации данных организаций. Особое внимание уделяется выявлению несоответствий в нормативно-правовых актах, выявленные в процессе реализации данных процедур, а также их влияние на правоприменительную практику. Акционерные общества (далее - АО) являются важными экономическими субъектами в Республике Казахстан, способствующими развитию корпоративного сектора и привлечению инвестиций. Важную роль играют также некоммерческие акционерные общества, деятельность которых направлена на достижение социально значимых целей. Вопросы правового регулирования создания, управления и функционирования АО и НАО представляют собой актуальную область исследований, особенно в контексте развития законодательства Казахстана. В данной статье рассматриваются основные правовые аспекты создания и функционирования АО и НАО в Республике Казахстан с целью выявления различий между этими формами юридических лиц. Основное определение акционерного общества содержится в статье 85 Гражданского кодекса Республики Казахстан, согласно которой Акционерным обществом признается юридическое лицо, выпускающее акции с целью привлечения средств для осуществления своей деятельности. Акционеры акционерного общества не отвечают по его обязательствам и несут риск убытков, связанных с деятельностью общества, в пределах стоимости принадлежащих им акций, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами [1]. Как отмечает С.И. Климкин, акционерное общество является единственной, «сквозной» организационно-правовой формой юридического лица, которое, будучи созданным с использованием такой формы, может быть как коммерческим, так и некоммерческим [2]. Образование акционерного общество регулируется Законом Республики Казахстан «Об акционерных обществах» и направлен на обеспечение стабильности и прозрачности функционирования акционерных обществ (коммерческая организация), защиту прав акционеров и кредиторов, а также создание условий для привлечения инвестиций (средств) [3]. Некоммерческим акционерным обществом признается юридическое лицо, выпускающее акции с целью привлечения средств для осуществления своей деятельности, доходы которого используются исключительно на развитие этого общества [4]. Процедура регистрации акционерного общества (АО) представляет собой сложный и многоступенчатый процесс, поскольку подготовка необходимых документов требует значительного временного ресурса. В соответствии с пунктом 1 статьи 5 Закона Республики Казахстан от 13 мая 2003 года № 415-II «Об акционерных обществах», учредителями акционерного общества (АО) могут выступать как физические, так и юридические лица, принявшие решение о его создании. ...

С 1 июля 2025 г. в Казахстане начали работу кассационные суды, создание которых было предусмотрено Конституционным законом «О внесении изменений и дополнений в некоторые конституционные законы Республики Казахстан» от 5 июля 2024 г.^[1] , в том числе, в Конституционный закон от 25 декабря 2000 г. «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан^[2] (который был дополнен новой главой 2-1 «Кассационные суды»). Законом РК от 21 ноября 2024 г. «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам реформирования судебной системы и совершенствования процессуального законодательства»^[3] были внесены изменения в Уголовно-процессуальный кодекс РК от 4 июля 2014 г. ^[4] (который был дополнен положениями о кассационном суде по уголовным делам); Гражданский процессуальный кодекс РК от 31 октября 2015 г.^[5] (который был дополнен положениями о кассационном суде по гражданским делам) и Административный процедурно-процессуальный кодекс РК от 29 июня 2020 г.^[6] (который был дополнен положениями о кассационном суде по административным делам). В соответствии с Указом Президента РК^[7] : председателем кассационного суда по гражданским делам назначен Аскар Смайлов (который до этого момента был председателем суда Алматы); кассационный суд по уголовным делам возглавил Акан Жумагулов (работавший председателем суда Астаны); председателем кассационного суда по административным делам назначен Берик Нажимеденов (с 2021 г. работавший судьей Верховного суда РК)^[8] ; назначены 75 судей кассационных судов (в том числе, 37 судей кассационного суда по гражданским делам; 20 судей кассационного суда по уголовным делам и 18 судей кассационного суда по административным делам)^[9] . Асламбек Мергалиев, председатель Верховного Суда Республики Казахстан, говоря о причинах создания кассационных судов привел следующие цифры: за 2022-2024 г.г. из 15 тыс. ходатайств по уголовным делам после предварительного рассмотрения переданы в кассационную коллегию всего 535, или 3,5%; по гражданским делам по результатам предварительного рассмотрения 31 тыс. ходатайств в кассационном порядке пересмотрено 1 688, или 5,4%, лишь в административной юстиции пересмотр судебных актов осуществлялся по модели « сплошной » кассации, когда все жалобы на решения и определения административного суда рассматривались кассационной коллегией^[10] . В частности, как показал анализ судебной практики по делам о признании, исполнении и отмене арбитражных решений , в кассационной инстанции в период за 2019-2022 г.г. было обжаловано всего 6% от общего количества судебных актов. В 2019 г. в кассацию поступило всего 6 или 0,2 % ходатайств о пересмотре судебных актов обобщаемой категории дел от общего числа оконченных, в 2020 г. - 38 или 1,5%, в 2021 г. - 116 или 4,6 %, в 2022 г. - 89 или 3,5 %. ...

1. В своей недавней публикации Д. Абжанов информировал юридическую общественность о судебном процессе по одному делу, после ознакомления с которой складывается мнение о неоднозначном понимании казахстанскими судами вопроса о том, прекращаются ли со смертью заемщика обязательства по гарантии [1] . Примечательно, что со ссылкой на постановление Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Казахстан от 13 марта 2025 года по делу № 6001-25-00-3пп/6 сообщается, что упомянутая « высшая судебная инстанция подтвердила и развила правовую позицию, изложенную в Нормативном постановлении ВС РК от 25 ноября 2016 года № 7 », в пункте 26 которого определено, что «…со смертью заемщика обязательства по гарантии не прекращаются », а « …гарант продолжает нести ответственность в полном объеме на условиях выданной гарантии ». Одновременно, из этой публикации следует, что несмотря на издание Верховным Судом указанного нормативного постановления еще в 2016 году, по конкретному делу (фабулу которого описывает Д. Абжанов) суды придерживались иной позиции, считая, что (опять-таки, со слов автора рассматриваемой публикации) « со смертью заемщика прекратилось обязательство по банковскому займу в силу ч. 1 статьи 376 ГК РК. Поскольку прекращение основного обязательства влечет прекращение дополнительного, суд признал гарантию прекращенной. Из рассуждений суда вытекало, что отношения по взысканию долга должны основываться только на требованиях к наследникам, принявшим наследство после смерти заемщика. На этом основании суд отказал кредитору в иске ». Абжанов считает такую позицию судов относительно прекращения со смертью заемщика его обязательств по банковскому займу и, в связи с этим, касательно прекращения гарантии « досадной ошибкой судов », которую (согласно выраженному им ощущению счастья) своим указанным выше постановлением 2025 года « Верховный Суд исправил ». При этом, он высказал следующую точку зрения: (i) «… Верховный Суд совершенно прав, отменяя решения судов по выше приведенному делу и указывая на неверное применение ими нормы статьи 376 ГК. Высшая судебная инстанция подтвердила, тем самым, позицию о том, что обязательства по банковскому займу не связаны неразрывно с личностью должника и не прекращаются с его смертью »; и (ii) « справедливым следует считать подход, по которому смерть заемщика не влияет на обязательство гаранта - гарант отвечает по гарантии перед кредитором в том же объеме и на тех же условиях, как если бы отвечал при жизни заемщика. Равным образом сказанное распространимо на отношения поручительства и залога ». 2. В содержании своей публикации Д. Абжанов предлагает целый ряд аспектов, интересных и достойных профессионального обсуждения и согласования позиций. Однако, в виду необходимости посвятить время и усилия выполнению своих более приоритетных обязательств, в данной заметке я ограничусь предложением своей позиции только по вопросу о прекращении гарантии в связи со смертью должника, в обеспечение чьих обязательств гарантия была выдана. В частности, я могу согласиться с мнением о том, что обязательства по банковскому займу не являются неразрывно связанными с личностью должника и не прекращаются с его смертью. Я также согласен с тем, что в своем упомянутом постановлении 2025 года Судебная коллегии по гражданским делам Верховного Суда указала на неверное применение судами при разрешении описанного выше дела нормы статьи 376 Гражданского кодекса Республики Казахстан (ГК). Однако, несмотря на то что « обязательство по возврату банковского займа не связано неразрывным образом с личностью должника », обеспечивающая такой возврат займа гарантия может как прекратиться, так и сохранить свое действие (на тех же или иных условиях) и после смерти первоначального должника (заемщика). Но если гарантия в этом случае прекращается, то не в силу статьи 376 ГК. Поэтому я не согласен с категоричностью утверждения Д. Абжанова о том, что « смерть заемщика не влияет на обязательство гаранта, и гарант отвечает по гарантии перед кредитором в том же объеме и на тех же условиях, как если бы отвечал при жизни заемщика ». Это утверждение может быть верным только при одном условии - когда гарант согласится отвечать перед кредитором уже за наследников первоначального должника. При других обстоятельствах такая позиция не является основанной на содержании закона. По этой же причине я также считаю «однобокой» (и потому - необоснованной) позицию, отраженную в вышеупомянутом Нормативном постановлении Верховного Суда о том, что со смертью заемщика обязательства гаранта не прекращаются. ...

1. Кодекс Республики Казахстан «О здоровье народа и системе здравоохранения». Открыть 2. Кодекс РК об административных правонарушениях (КоАП). Открыть 3. Лесной кодекс Республики Казахстан. Открыть 4. Закон РК от 11 апреля 2014 года № 188-V «О гражданской защите». Открыть 5. Об утверждении Правил пожарной безопасности Приказ Министерства по чрезвычайным ситуациям Республики Казахстан от 21 февраля 2022 года № 55. Открыть 6. Об утверждении профессионального стандарта «Пожарная безопасность» Приказ Министра внутренних дел Республики Казахстан от 31 октября 2016 года № 1011. Открыть 7. Об утверждении профессионального стандарта «Пожарная безопасность» Приказ Министра по чрезвычайным ситуациям Республики Казахстан от 28 декабря 2022 года № 350. Открыть ...

1. Об утверждении Правил технической эксплуатации электрических станций и сетей Приказ Министра энергетики Республики Казахстан от 30 марта 2015 года № 247. Открыть 2. Об утверждении Правил технической эксплуатации электроустановок потребителей Приказ Министра энергетики Республики Казахстан от 30 марта 2015 года № 246. Открыть 3. Об утверждении Правил техники безопасности при эксплуатации электроустановок Приказ Министра энергетики Республики Казахстан от 31 марта 2015 года № 253. Открыть 4. Об утверждении Правил техники безопасности при эксплуатации электроустановок потребителей Приказ Министра энергетики Республики Казахстан от 19 марта 2015 года № 222. Открыть 5. Об утверждении Правил пожарной безопасности для энергетических предприятий Приказ Министра энергетики Республики Казахстан от 20 февраля 2015 года № 123. Открыть ...

Во введении к недавно вышедшей монографии «Правопреемство в гражданском праве»^[i]я писал, что многие вопросы правопреемства остались неисследованными и требуют своего решения. Это утверждение подтвердилось немедленно. Ко мне обратилась юрист С. Переверзева с просьбой решить спорный вопрос, связанный с правопреемством при наследовании. Поскольку решение этого и других вопросов, связанных с правопреемством при наследовании, интересует многих юристов, я решил опубликовать результаты моего исследования. Я уверен, что подобные проблемы возникают или могут возникнуть по любому из многочисленных видов договоров. Так что тема правопреемства еще ждет своих исследователей. Сингулярное правопреемство ^[ii] Сингулярное правопреемство в договоре дарения теоретически возможно, но практически бессмысленно. Дарение – это реальный договор. После передачи имущества у дарителя остается только право на отмену дарения по правилам ст. 510 ГК и обязанность возмещения убытков вследствие недостатков подаренной вещи по правилам ст. 514 ГК. Очень сомнительно, чтобы даритель мог передать эти права кому-то другому. Что касается одаряемого , то после передачи ему доверителем имущества это имущество становится его собственностью, и он волен им распорядиться по своему усмотрению. Возникает вопрос: становится ли приобретатель имущества от одаряемого правопреемником в договоре дарения? Что касается ответственности за недостатки подаренной вещи, даритель, безусловно, должен отвечать перед третьим лицом. Сложнее с отменой дарения. Хотя практически это трудно представить, но если правопреемник совершил действия, предусмотренные ст. 510 ГК, даритель может отменить дарение. Сложнее дело обстоит, если эти действия совершит сам одаряемый. Теоретически стороной договора дарения является уже не одаряемый, а третье лицо, поэтому даритель не может отменить дарение. В случае, если одаряемый совершил передачу имущества третьему лицу с какой-то корыстной целью, возможно признание договора на передачу имущества от одаряемого третьему лицу недействительной. Еще раз повторю, что эти рассуждения носят теоретический характер и большого практического значения не имеют. Универсальное правопреемство на стороне дарителя На стороне дарителя универсальное правопреемство на основе договора дарения возникнуть не может. В п. 3 ст.506 ГК закрепляется: «Договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после смерти дарителя, ничтожен. ...

Я только недавно написал статью о правопреемстве при дарении^[1]по вопросу, который возник на практике, и думал, что с этим вопросом покончено. Однако недавно мне позвонил мой родной племянник Айдар Булеков, который работает нотариусом, и рассказал об удивительных судебных решениях, которые ему принесли клиенты. Я попросил его клиентов прислать мне эти решения. Я их посмотрел и решил, что этот вопрос заслуживает изучения и анализа с тем, чтобы эти ошибки больше не повторялись на практике. Фабула дела. Фокина, Банина и Исаева (фамилии изменены) владели домом на праве общей долевой собственности. В августе 2022 г. Банина подарила свою долю в спорном доме Линеву. Фокина предъявила в суд иск о признании договора дарения недействительным на основании того, что при этом были нарушены требования ст. 216 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее – ГК). Решением Жетысуского районного суда г. Алматы от 21 ноября 2022 г. № 7515-22-00-2/2168 иск был удовлетворен, договор дарения был признан недействительным на основании того, что Баниной было нарушено право преимущественной покупки. Постановлением судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда от 21 февраля 2023 г. решение суда было оставлено без изменения. Постановлением судьи судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РК Одинцовой М.В. было отказано в передаче ходатайства нотариуса Орынбай К.Б о пересмотре судебных актов для рассмотрения в судебном заседании судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РК. Суды при удовлетворении иска ссылались на п. 2 ст. 212 ГК: «Каждый участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить, заложить свою долю, либо распорядиться ею иным образом с соблюдением условий, предусмотренных статьей 216 ГК». То есть, по мнению судов, Банина, прежде чем подарить свою долю кому-либо, должна была обратиться к другим участникам общей собственности, чтобы они могли реализовать свое право преимущественной покупки. Законодательство. Чтобы всем было все ясно, необходимо привести тексты статей ГК, используемых судами, и проанализировать их. Статья 212. Распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности «1. Распоряжение имуществом, находящимся в до левой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников. 2. Каждый участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить, завещать, заложить свою долю, либо распорядиться ею иным образом с соблюдением условий, предусмотренных статьей 216 настоящего Кодекса». ...

Переход прав и/или обязанностей как правопреемство В юридической литературе под правопреемством понимают переход прав и/или обязанностей от одного лица к другому. Например, в классическом труде Б.Б. Черепахина правопреемство определяется как переход субъективного права (в широком смысле - также правовой обязанности) от одного лица (праводателя) к другому лицу (правопреемнику) в порядке производного правоприобретения (в соответствующих случаях - производного приобретения обязанности)^[2]. Все понятия, связанные с правопреемством, берут начало в римском праве. Как пишет В.М. Хвостов, римляне исходили при определении правопреемства из деления способов приобретения права на первоначальные, или оригинальные и на производные, или деривативные. Различие состоит в том, что при производном приобретении право приобретателя опирается на право, существовавшее у другого лица. Это другое лицо называется auctor, новый приобретатель successor, а самое деривативное приобретение права именуется с точки зрения auctor'a - передачей права, а с точки зрения successor'a - преемством в праве - succession. Практически successio отличается от оригинального приобретения права тем, что при successio право приобретателя всегда зависит от того, какое право имел его auctor. Successor приобретает поэтому право со всеми теми свойствами, которые оно имело у auctorа, т.е. как с преимуществами, так и с недостатками этого последнего^[3]. В.М. Хвостов различал в римском праве два вида successio: транслятивную и конститутивную. Первая состоит в том, что auctor переносит на successor’a свое право в полном его объеме: тут, следовательно, мы имеем переход права от одного лица к другому (dominium transit, transfertur). Конститутивная сукцессия состоит в том, что auctor, на основании своего права и сохраняя его за собой, устанавливает для successor'a другое право, которое ограничивает затем право auctor'a, пока существует (например, собственник устанавливает предиальный сервитут на свою вещь). Путем succession переходят не только права, но и обязанности, даже сложные правоотношения, порождающие из себя права и обязанности. Но во всех случаях приобретенные successor'ом правоотношения зависят от объема прав auctor'a. По объему передаваемых прав и обязанностей различаются два вида successio: successio singularis и successio universalis. Различие состоит в том, что при successio universalis лицо одним актом своей воли или в силу единого события приобретает сразу целый комплекс прав и обязанностей, все имущество известного лица. Если для приобретения прав таким способом необходимо участие его воли, то правопреемник должен направить свою волю не на приобретение каждого права или обязанности в отдельности, а на приобретение всего имущества в совокупности; в результате он приобретает даже такие правоотношения, о существовании которых не знал. При successio singularis совершается особый акт приобретения по отношению к каждому отдельному праву. Главный случай successio universalis есть наследование^[4]. ...